Газ вместо энергии солнца

Кристоф Рюль, главный экономист концерна BP, размышляет о перспективах ископаемых энергоносителей и оценивает роль новых технологий, в том числе при добыче сланцевой нефти и газа. Беседа о хорошем фрекинге и плохом угле.

В январе из Польши поступило сообщение о достигнутом успехе: в зимних условиях, при очень низких температурах небольшой ирландской энергетической компании San Leon Energy впервые удались пробы получения долгосрочного и устойчивого потока сланцевого газа. Глава San Leon Energy Ойсин Фаннинг собирается вскоре продолжить бурение, считая потенциал проекта на севере Польши столь же значительным, как потенциал сопоставимых источников газа в США.

Еще нельзя предсказать, начнется ли в Восточной Европе такой же бум добычи сланцевого газа, какой имеет место быть в Соединенных Штатах. Тем не менее эта ситуация может стать дополнительном стимулом для тех, кто мечтает о "газовом счастье" для Старого Света, и кошмаром для противников фрекинга, опасающихся загрязнения грунтовых вод на территории вокруг скважин.

Один из тех, кто считает неизбежным применение этого спорного ныне метода добычи, - это Кристоф Рюль, главный экономист в ранге вице-президента британского нефтегазового гиганта BP. Он убежден: во всем мире этот метод в ближайшие годы будет и дальше переживать бум. В перспективе до одной пятой части природного газа может происходить из сланцевых пород, причем фрекинг даже способен оказать помощь в борьбе с изменениями климата.

- Господин Рюль, многие защитники окружающей среды требуют, чтобы такие концерны, как ваш, не имели права искать новые месторождения нефти и газа. Им даже не должно больше разрешаться полностью исчерпывать существующие залежи, чтобы не подстегивать изменение климата. Это значило бы, что и на добычу сланцевого газа будет наложено табу. Это хорошая идея?

- Нет, нам еще очень долго будут необходимы ископаемые энергоносители. Поэтому нужно искать новые месторождения. И пока это не запрещено, только от энергетических компаний зависит, будут ли они брать на себя риски и искать новые залежи.

- Еще одно требование гласит: государство должно учитывать в цене на ископаемое сырье стоимость компенсации за ущерб, наносимый климату и окружающей среде. Являются ли нефть, газ и уголь все еще слишком дешевыми?

- Я за то, чтобы включать в цену ископаемых энергоносителей стоимость дополнительных затрат, вызываемых CO2, возможно, посредством определенной наценки. Однако я не думаю, что из-за этих проблем следует считать, будто время ископаемых источников энергии прошло.

- Почему?

- Потому что все зависит от того, о каком сырье мы говорим. Если бы у нас существовала определенная цена CO2, преимущества получили бы предприятия, использующие для производства электроэнергии природный газ, а не уголь. Ведь один киловатт-час, произведенный с помощью газа, дает лишь половину того CO2, который высвобождается при использовании угля. Таким образом, проблемы возникли бы прежде всего у угольной отрасли. Я большой друг рыночных механизмов. Никаких проблем нельзя решить, если просто заявить: вы, мол, с такого-то года больше не можете добывать нефть или газ.

- А хватит ли вообще запасов нефти на ближайшие десятилетия? Ведь добыча из активных месторождений сокращается примерно на 5% в год.

- Это не так! Глобальная добыча нефти растет каждый год, как и доказанные запасы нефти и газа. Правда, чтобы компенсировать сокращение добычи на крупных месторождениях, энергетические компании должны восполнять эти потери в других местах. До сих пор это хорошо удавалось. В том числе и потому, что мы добились большого технического прогресса. С одной стороны, это новые технологии, позволяющие добывать сланцевую нефть, с другой - появляющиеся возможности извлекать больше нефти из уже имеющихся месторождений. Как я уже говорил, разведанные запасы сегодня больше, чем двадцать лет назад, и они продолжают расти.

- Нефтяные и газовые компании, в том числе и BP, много ожиданий связывают с разработкой месторождений в сланцевых породах. Но критики считают, что это будет лишь кратковременный бум...

- Высокий уровень добычи из сланцевых пород стал для нас приятным сюрпризом. Правда, мы предполагаем, что добыча сланцевой нефти в США в течение ближайшего десятилетия сократится. Но затем подтянутся другие государства с их собственными месторождениями, и это с лихвой компенсирует потери. По нашим подсчетам, в 2035 г. около 7% мировой добычи нефти будет осуществляться за счет сланцевых пород.

- Однако на бензоколонках потребители не видят и следа от этого бума. Если в настоящее время имеется так много сланцевой нефти, почему это не отражается на цене?

- Вскоре после того как шесть лет назад начался мировой экономический кризис, цена нефти упала со $150 до $32 за баррель. После этого страны ОПЕК резко сократили добычу, и цена снова поднялась до $100. В последние три года - с началом "арабской весны" - добыча нефти в таких государствах, как Иран, Ливия, Сирия и Египет, была прервана в таких масштабах, каких не было со времен распада Советского Союза. По чистой случайности одновременно начался сланцевый бум в США. Производство американской нефти компенсировало недостаточное предложение в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Результатом этих факторов стала стабильная цена на нефть в прошедшие три года.

- Таким образом, мир избежал серьезного нефтяного кризиса лишь благодаря случайности?

- Можно и так сказать. Но можно взглянуть на это и с другой стороны: нефтяной бум в США с исторической точки зрения привел к крупнейшему за все время росту производства нефти, а США занимаются этим с 1859 г.! Если бы "арабская весна" не остановила добычу нефти в этих странах, цена на нее действительно оказалась бы под сильным давлением, так как на рынке стало бы слишком много нефти. С другой стороны, если бы мы имели только "арабскую весну", нефти стало бы слишком мало, и цена подскочила бы. До сих пор политическая нестабильность и рост производства в США уравновешивали друг друга. Конечно, никто не знает, как цена будет вести себя в перспективе, но это не имеет ничего общего с недостаточностью ресурсов.

- А как обстоит дело с природным газом?

- И в этой области мы видим устойчивый бум добычи из сланцевых пород. По нашим подсчетам, США через двадцать лет будут добывать больше сланцевого газа, чем они когда-либо в прошлом производили традиционного природного газа. Доля сланцевого газа будет составлять 20% от глобального производства природного газа. Другие континенты и регионы будут в растущей мере следовать примеру США и разрабатывать собственные резервы.

- Звучит так, словно у ископаемых энергоносителей есть хорошие перспективы. Но что это будет значить для изменения климата?

- Это правильный вопрос. Все указывает на то, что концентрация CO2 в атмосфере будет и дальше возрастать, а не уменьшаться. Это плохая новость, если, конечно, вы доверяете прогнозам специалистов. Пока CO2 не имеет цены, трудно предположить, как может измениться ситуация - технологической альтернативы в необходимых масштабах еще не существует.

- Но сейчас бурно развивается солнечная энергетика, продается все больше электромобилей. Они не требуют бензина. Вас как специалиста по нефти это не беспокоит?

- Нет. Во-первых, большое число электромобилей только увеличит выбросы CO2, так как во всем мире электрический ток берется в розетках благодаря сжиганию угля. Во-вторых, в настоящее время чисто электрические авто сильно уступают гибридным транспортным средствам. А они в первую очередь используют бензин или дизельное топливо.

Таким образом, нефть не так уж плоха. Однако заменить уголь нефтью - это тоже не решение на длительную перспективу.

Но, может быть, маленький шаг вперед, это правда. Поэтому нужно было бы вместо угля сжигать на электростанциях газ. Мы подсчитали: если сегодня перевести с угля на газ лишь 1% глобального производства электроэнергии, это понизило бы выброс CO2 в той же степени, в какой это сделало бы увеличение доли возобновляемых источников энергии на 11%.

- И какой сценарий вы считаете более разумным?

- Перевести 1% производства электроэнергии с угля на газ было бы возможно хоть сегодня. А вот повысить использование возобновляемых видов энергии более чем на 10% - это трудно, долго, а главное, крайне дорого.

- Почему же мы не используем больше газа?

- Потому что это никому не выгодно. Защитники окружающей среды хотят одновременного отказа от всех ископаемых энергоносителей. Промышленность и некоторые правительства от этой идеи не в восторге, так как природный газ во многих частях мира дороже, чем уголь.

- Значит, нам нужна "газовая революция"?

- Со словом "революция" я был бы очень осторожен. Но, конечно, верно то, что новые технологии и доступ к сланцевому газу позволяют нам во всем мире заменять газом больше угля. Хотя, по-видимому, в настоящий момент у всех одно на уме: фрекинг - это ужас! И в то время как США больше всех в мире понижают выброс CO2, потому что там дешевый сланцевый газ вытесняет уголь, в Европе эти взаимосвязи мало кто обсуждает.

Расскажите это людям, которые живут поблизости от разрабатываемых месторождений сланцевого газа...

Фрекинг - потенциальная локальная проблема, а изменение климата - глобальная и абстрактная. Думаю, мы все, к сожалению, знаем, к чему приводят подобные рассуждения.